[small]Скатертью, скатертью черный мрак стелется
И низвергается прямо в Валинор.
Каждому Черному в лучшее верится
Вновь возвращается старина Мелькор
("А-а-а-а!" - закричал Саурон, проснувшись в холодном поту. Все в этом сне нравилось ему, кроме последнего момента. А в жизни все было совсем не так...)
Срок пришел, война Кольца кончается,
Мозг усталый глюком опален.
И галлюцинациями мается
Шебутной владыка Саурон.[/small]

- Поз-с-воль мне одержать для тебя эту победу, мой гос-сподин…
Фобос дернулся и открыл глаза, пытаясь привести мысли хотя бы в минимальный порядок. Седрик, обвивший возвышение, на котором располагался трон, позволяющее даже существу столь колоссальных размеров смотреть на своего принца снизу вверх, с почтительным нетерпением ожидал ответа. Происходящее за переливающимся прозрачным «занавесом» перехода все больше напоминало дурно поставленный спектакль: воины и той, и другой стороны как-то бестолково суетились, короткие столкновения происходили,  кажется, по чистой случайности, нехотя. На лицах некоторых было крупным шрифтом обозначено: «Все это ужасно глупо, все эти мечи, все эти удары. Я тебе еще не надоел? А мне-то самому как все это надоело!», только у Фроста было зверское лицо, а его тяжелый меч-двуручник работал, как лопасть пропеллера… вот только молотить ему приходилось по большей части пустое пространство перед собой. Просто убожество какое-то! Фобос досадливо поморщился.
- Пусть развлекаются, мы ведь никуда не спешим, - к явному разочарованию на похожем на маску лице змееоборотня, ответил принц. – Кондракар уже наш, эта битва ничего не решает.
- Но господин…
- Я хотел поговорить с тобой, Седрик. Может быть, сейчас не самый удачный момент, но все же… Мне следует извиниться. Перед тобой и Мирандой тоже, я был несправедлив к вам. И, наверное, считал животными, лишенными собственных амбиций.
Змей обрел дар речи далеко не сразу.
- Все, что нам нужно – служить своему господину, - осторожно произнес он. – никто из нас не осмелился бы оспаривать справедливость твоих решений, более того, я не единожды подводил тебя, и Миранда раскаивается в своей дерзости пусть даже и вынужденной  - в высшей степени милостиво с твоей стороны было позволить нам обоим искупить свою вину. Поэтому я и хотел бы одержать эту победу… пусть уже ничего не значащую.
- Ты очень много сделал для меня по-настоящему, Седрик. Достаточно, чтобы простить любые ошибки, не говоря уже о том, что просто от тебя не зависело. Нам многое предстоит, когда будут открыты все двери, поэтому я не хотел бы, чтобы между нами оставались обиды.
- Разумеется, господин, - видимо, Седрик окончательно пришел к выводу, что обладание неукротимой силой как-то странно действует на людей, а с сумасшедшими, особенно столь могущественными, не стоит спорить. – мне и в голову не пришло бы осуждать твои решения, и, если ты сам простил меня…
- Но, если для тебя это так важно, - тонкие пальцы Фобоса покрепче сжали гладкое дерево мерцающего жезла. – отправляйся и одержи эту победу. Меня уже начал утомлять этот спектакль.
Пульсирующий фиолетовым светом шар, венчающий деревянный посох, на мгновение ослепительно вспыхнул, двояко отразившись в непроницаемых, как драгоценные камни, глазах змея.
Наверное, Седрику и не понадобилось бы это «вливание силы», чтобы в корне переломить расстановку на поле затянувшейся битвы. Все вынуждены были броситься врассыпную: и свои, и чужие – просто чтобы он случайно не смел их по пути, еще даже не полностью проникнув сквозь сверкающий занавес. Несколько относительно удачных атак предприняли лишь те, у кого были крылья – впрочем, все-таки недостаточно удачных. Никогда еще Стражницы не напоминали так сильно сонных мух.
«Все стоящее того, чтобы смотреть в этом бою – и только под самый конец!»
- Гос-сподин, - напомнил о себе Седрик, с напряженной выжидательностью уставившись на все еще сидящего почти неподвижно принца. – Кондракар покорен!
- Да…
Фобос перехватил посох поудобнее и, приподнявшись было с трона, едва заметно мотнул головой и откинулся на жесткую спинку.
- Подвести ко мне Стражниц и мятежников, - указав на пол у подножия трона, распорядился он.
Выражения лиц почти всех участников кампании… о, это была песня! Даже странно, что ни одна из Стражниц не открыла рот, дабы пропеть ее вслух! Седрик нервно хлестнул хвостом по полу.
***
  Вечная крепость Кондракара хранила свое величественное безмолвие. Стены вблизи казались изваянными из светло-серого, почти белого мрамора, но, если смотреть издалека, казались глазурно-прозрачными и даже источали слабое лунное сияние - теперь, когда вокруг вместо традиционного облачного тумана расстилалось бездонное ночное небо, а от стен обители отражался холодный свет множества звезд и призрачных далеких галактик - это становилось особенно заметно.
Казалось, на картину бриллиантово-черной галактики можно без устали любоваться вечно, но Фобосу отчего-то эта красота успела осточертеть не лучше прежнего туманного марева. Хуже была только вечно висящая в Кондракаре тишина. Отчего-то в огромных залах совсем не оттавались эхом ничьи шаги, голоса - все звуки словно бы тонули в какой-то незримой мягкой вате, даже собственный голос звучал непривычно. Шататься по пустым залам было еще тоскливее, чем стоять на балконе, бездумно глазея в звездный океан.
- Сколько раз повторять: не смей подкрадываться ко мне из-за спины! - резко обернувшись, бывший меридианский князь смерил резким взглядом почтительно склонившегося в поклоне Седрика. - Ну, чем порадуешь?
- О, великий владыка, несравненный...
- Короче.
- Охотник по вашему приказу отправился усмирять восстание разумных роботов в мире Титания, я взял на себя смелость поинтересоваться, не сочтете ли Вы, что ему может потребоваться наша помощь.
- Сам справится, - Фобос едва заметно поморщился. Охотнику, получившему после победу над Стражницами власть над Огнем - надо сказать, к характеру этого исчадья пламя подходило куда больше, чем тихоням, бывшим Стражницами Огня - намеренно было поручено следить за порядком в наиболее хлопотных и беспокойных мирах, потому что, по сути дела, он больше и не умел ничего. Седрик, Миранда и даже дубоватый Фрост выбрали себе по миру для резиденции и, слегка перекроив там что-то по своему вкусу, выбросили из головы мысли о войнах с кем-то посторонним – не с кем уже просто, грызне между собой – Вселенная большая и даже попыткам копать под кресло любимого начальника. Видимо, сообразили, что «представляя его волю» в нескольких мирах обладают куда большими возможностями насладиться своей властью, чем сам Фобос, вынужденный почти безвылазно торчать Кондракаре. А этот все никак не мог успокоиться. Хотя, наверное, они тоже маются от скуки, если готовы вызваться помогать малосимпатичному Охотнику…
- Что-нибудь действительно важное есть?
- Нет, все в лучшем виде! Все миры находятся в покое и благополучии, а это потому, что нами правит самый…
- Все ,все, - поморщившись, Фобос досадливо отмахнулся. – я тебя замечательно понял, о зануднейший из велеречивых оборотней.
По правде говоря, в классическом смысле оборотнями ни Седрик, ни Миранда уже не были. То есть, конечно, они сохранили свои способности к смене облика, но трудно уже было припомнить, когда последний раз пользовались ими. Фобос восстановил в памяти миры, которые они выбрали своими пристанищами: планету океанов, теперь носящую имя Левиафан, где теперь послушные Седрику водяные змейки несли стражу похожего на хрустальный грот странного дворца, и невесомый, как осенняя паутинка на ветру, замок Ворас в населенном разумными насекомыми мире Баттерфляй. По правде говоря, у бывшего принца были нехорошие подозрения касаемо намерений Миранды, пожелавшей править всеми этими бабочками, но, кажется, зря.
- Если господин мне позволит, я давно хотел бы спросить. Что же случилось со Стражницами?
***
- Ты трус! – зеленоватые глаза юного партизана только сто молнии не метали. По крайней мере, такие таланты по наследству не передаются… С другой стороны, этот недотепа вообще мало что унаследовал от колдуньи – разве что неумение проигрывать. – Вступаешь в битву, когда противник уже повержен.
Столь же «содержательные» высказывания продолжались уже минут пять без перерыва и, мягко говоря, не слишком радовали слух. Наверное, не только принцу, потому что громила Фрост, яростно рыкнув, сбил мальчишку с ног тяжелой затрещиной. Возмущенно завопила на грани ультразвука белокурая Стражница, поднялся дикий галдеж, резко оборванный многократно усиленным окриком Фобоса:
- Тихо!
Замок ощутимо качнуло. Седрик, успевший снова свернуться кольцами у подножия трона, обеспокоено покосился вверх, проверяя, не пошел ли потолок трещинами.
- Можно, я его убью, господин? – с готовностью воскликнул Фрост, легким (по своим меркам) тычком пресекая попытку лидера бывших партизан разразиться очередным пафосным монологом, подвергающем безыскусной критике моральные качества меридианского принца и его сподвижников. Фобос в задумчивости покачал головой. – Послушайте, господин, я прошу простить мою дерзость, но какой смысл постоянно откладывать казнь на потом, бросать этого типа в темницу, откуда он неизменно сбегает… Он нам совершенно не нужен, к чему тянуть?
Принц едва заметно нахмурился. Инициатива со стороны подчиненных, даже чисто словесная, им не приветствовалась, но определенный резон в словах дубоватого вояки все же был.
- И уши болят от его болтовни, - осторожно добавил рыцарь.
- Если ты его прикончишь, вот эта, - Фобос небрежно кивнул в сторону длинноволосой Стражницы. – заставит твои уши отсохнуть вовсе. Или ее тоже, по-твоему, следует убить сразу.
Фрост, с которым никто и никогда еще не пытался советоваться, недовольно пожевал губу. Лишенный от природы всякой фантазии воитель, однако, совсем неплохо умел мыслить логически, хотя и не любил себя утверждать чем-либо подобным, предпочитая информацию простую и однозначную, желательно, в форме приказа.
- Так оно вернее было бы, господин.
- А что ты скажешь, Стражница? – вкрадчиво поинтересовался принц.
Рыжеволосая пацанка  демонстративно отвернулась, вздернув курносый носик. В том смысле, что греков можно победить, но нельзя сломить ибо они сильны духом, а не телом.
- Наверное, мне следовало бы избавиться от тебя еще при первом нашем знакомстве, ведь никто больше не сумел бы воспользоваться Сердцем. Но у меня другое предложение: ты отдашь мне кристалл, после чего мы мирно разойдемся. Как ты на это смотришь?
Не успела рыжеволосая как-либо отреагировать, вместо нее откликнулся юный вождь народа:
- И не рассчитывай на это, ты… - далее последовал непереводимый набор слов Меридианского диалекта.
- Я сказал, МОЛЧАТЬ! – не оглядываясь в сторону мальчишки, Фобос вскинул посох, по которому тут же побежали трескучие искорки Силы. Поток площадной брани оборвался на полуслове, пронзительно взвыла блондинка, которой, не придумав ничего лучше, пришлось просто запечатать рот заклинанием. Все – включая самого внезапно поддавшегося любопытству принца - уставились на место, где несколько секунд назад разливался доморощенным красноречием паренек. У ног Фроста прямо на каменном полу рос небольшой цветущий каким-то мохнатым цветком ощетинившийся кактус. – Итак, Стражница, повторяю: отдай мне Сердце Кондракара и никто не пострадает.
- Так я тебе и поверила! – огрызнулась рыжая.
- Как знаешь, - небрежно откликнулся Фобос. -  однако у тебя нет выбора, дорогая моя.
- Фи, банальщина, - тут же вставила круглолицая Стражница Воды. – Мы не дорогие, мы уцененные! Но ты продолжай, прЫнц, можешь нам в подробностях рассказать, что иначе сделаешь с нами, с Кондракаром, со всеми мирами и с рыбками в моем личном аквариуме, знаешь, на данном этапе злодеи, как правило, изливают нам душу!
  Фобос негромко рассмеялся.
- Ничего подобного, душа моя. Так значит, не хотите отдать?
Длинноволосая, все еще лишенная голоса, принялась яростно пихать рыжую подругу в бок. Та что-то вполголоса рявкнула.
- Что же, в этом нет особой нужды, в конечном счете, Сердце – лишь передатчик Сил. Седрик!
- Да, господин, - прошелестел змееоборотень.
- Ты, Миранда, Фрост и… гм, Охотник – отправляйтесь в Кондракар и позаботьтесь об Орамерах. 
- Вы уверены…
- Я позабочусь, чтобы наши друзья вам в этом не помешали. Идите!
- Да, господин.
Пару раз недоверчиво обернувшись, змей скользнул обратно за переливающийся занавес. Водная Стражница что-то невнятно пробормотала о лентяях, которым… кхм… от трона оторвать – почти что подвиг. Фобос сделал вид, что не расслышал, хотя на слух обычно и не жаловался.
- У вас еще есть шанс договориться по-хорошему, - мягко напомнил он. – неужели вы слову моему не верите?
Это стало последней каплей. Четыре еще не лишенные дара речи Стражницы заговорили одновременно, поэтому не так-то легко было в подробностях разобрать, ЧТО, по юности и наивности принимаемое девушками за ругательства, каждая из них выпалила в его адрес. Онемевшая блондинка компенсировала безмолвие самыми испепеляющими взглядами.
- Легко ставить условия, когда у оппонента нет выбора, - согласился Фобос, поудобнее перехватывая рукоять посоха. – я мог бы забыть о своем обещании, данном вам под давлением, однако…
Описав в воздухе полукруг фиолетовым, как у кометы, шлейфом, венчающий жезл сияющий кристалл с размаху опустился на пол у ног принца, разлетевшись брызгами сверкающих осколков.
- Как говориться – договор есть договор.
***
- Со Стражницами? - отмахнувшись от нахлынувших воспоминаний, зачем-то переспросил Фобос. - Вообще-то говоря, ничего особенного.
Принц провел раскрытой ладонью по воздуху между собой и Седриком, сотворив несколько переливающихся, словно заключенных в мыльные пузыри, картинок. Коротко стриженная рыжеволосая пацанка с приглуповатым вырадением лица внимающая бряцающему на гитаре пареньку с редкой бороденкой в пять волосинок - такие любят носить студенты первого-второго курсов, чтобы было, что выщипывать на экзаменах. Похожая на куколку длинноволосая блондиночка, кружащаяся на катке в компании симпатичного мулата - еси бы не совершенно другая манера держаться, наверное, напоминавшего бы кропеющую над горой книг и тетрадей девчонку из третьего "окошка"...
- Но господин... я ни в коем случае не подвергаю сомнению Ваши решения, но разумно ли было... быть может, они способны найти способ...
- Быть может, и способны найти - если станут искать. Но сейчас они просто маленькие девочки, вместе со своей силой утратившие и все... скажем так, лишние воспоминания. Они, эта гиперактивная старушка, ее подруга детства, недавно очнувшаяся после сороколетней комы - как ее там, Кассандра? - никто не помнит лишнего. Ну, за исключением моей маленькой сестренки, Кадмы из Замбалы и Нериссы.
Картинки земной жизни бывших Стражниц сменились изображениями иных миров. Юная королева, дремлющая с открытыми глазами перед что-то вещающими министрами, Кадма, напротив, в совершенно не придворной обстановке о чем-то размышляющая, глядя на кусочки неба сквозт пышные кроны вековых деревьев, и яркая брюнетка... в знакомом одеянии Пифии стоящая по левую руку от трона Элион.
- Не мытьем, так катананием! - раздраженно бросил Седрик. - Стоило бы сохранить память и ее непутевому сыночку тоже, быть может, он чуть с меньшей наглостью добивался бы внимания Элион!
Краем глаза Фобос заметил, что перед тем, как произнести это, лорд легкими чарами усыпил паучка-шпиона, притаившегося между стеной и колонной. Зачем Миранде (да и самому Седрику тоже) нужны были шпионы в Кондракаре, где ровным счетом НИЧЕГО не происходила с момента последней смены власти, оставалось для Фобоса загадкой. А еще - почему Миранда последнее время начинала скрипеть зубами, едва услышав имя его сестренки, и крайне возмущалась тремя мирами "портящими картину" Вселенной: Землей, Замбалой и - в основном - Меридианом. Свита бывшего князя, в отличие от него самого, никаких клятв не давала и ничто не мешало им распространить влияние нового порядка и на эти миры тоже.
- Господин, я понимаю, Вы вынуждены были вернуть магию Элион и волшебный посох Кадме. Но зачем было возвращать перстень Пифии колдунье? И Вы сохранили за ней власть над квинтэсенцией, передав нам силу Элементалов.
Фобос усмехнулся. Вообще-то он не только вернул Нериссе перстень, но и предложил стать "пятым элементом" в своей свите. Послан был далеко, надолго, с попутным ветром и кучей теплых пожеланий за спиной...
- Он ведь даже не принадлежит ей по праву!
- Она сумела когда-то забрать его у настоящей Пифии, стало быть, того достойна. Знаешь, Седрик, мне жаль, что она не передумала...
- Вы готовы были бы доверять колдунье, господин?
- А я никому не доверяю. Все мало-мальски наделенные мозгами помошнички вечно расчитывают не только заместить, но и сместить... кроме Фрота - у него просто не достает фантазии для такого...
Повисла несколько неловкая пауза.
- Вы все знали с самого начала, - убито констатировал Седрик. - но почему Вы...
- Не мог же я судить за то, что даже не произошло, верно?
- Если честно, я Вас просто не узнаю. Церемонитесь с врагами, прощаете предательство лишь за то, что оно не успело осуществиться, терпите эти "вольные" миры... даже Землю, хотя ее ничто больше не защищает! Мы все... кроме Охотника, наверное... в нас что-то перегорело. Мы осуществили все, к чему стремились... И я не понимаю - что дальше? Скажу вам честно, господин, завоевывать всемогущетво было куда веселее, чем пожинать его плоды. Не знаю...
- Можешь этому порадоваться, - Фобос коснулся "клейма" посреди лба. - все знать очень скучно, Седрик...
***
[small]Во дворце заговор. Боже, кaк мерзко
Ждать неизвестности в дальних покоях,
Видеть, предчувствовать,
Знать, нo не верить
До самой последней минуты.
Взгляд исподлобья - почтительно-дерзкий,
Шепот придворных, кинжал за спиною,
О, кaк же чудовищно
Медленно движется
Ком государственной смуты!
Ну же, смелее! Кто первым решится? -
Но рано. Пока еще нет смельчаков.

Как же без риска -
На этой-то службе?!
Смерть ходит близко,
Но прячет оружье
Пока, до поры. Все спокойно
В кривых зеркалах моего королевства.

Первый министр, скажи государю,
Кто приказал поменять караулы?
Что же ты прячешь глаза и бледнеешь,
Что медлишь, колеблешься? К делу!
Ложь вo спасенье - отсрочка удара.
Время задумалось. Челядь заснула.
Суетно, страшно мое ожиданье
Падения, краха, предела!
Ну же, смелее! Кто первым решится? -
Но рано. Пока еще нет смельчаков.

Гимны, парады,
Цветущие вишни.
Смерть где-то рядом,
Но ходит неслышно
Пока, до поры. Все спокойно
В кривых зеркалах моего королевства.

Но - вo дворце заговор! Этого ждали!
Им пропитались портьеры и стены,
Хватит, министр, не лги. Я давно
Ни единому слову не верю.
Розданы карты, чины и медали,
Всюду проникла отрава измены,
Ночью удушлив кошмар, и порою
Мне чудится шорох за дверью!
Жду - приближенья, сигнала, движенья,
Но рано! Пока еще нет смельчаков!

Медлит убийца,
Скрываясь под маской.
Что торопиться?
Дождемся развязки.
Ведь пока, до поры, все спокойно
В кривых зеркалах моего королевства [/small]
- Поз-с-воль мне одержать для тебя эту победу, мой гос-сподин…
Фобос дернулся и открыл глаза.
"Я схожу с ума..."
- Одолжи мне частицу твоего могущества и Кондракар падет к твоим ногам.
Голова просто раскалывалась, даже шелестящий голос Змея болезненно отдавался в висках. Все могло закончиться так быстро... и так скучно, оставив впереди сияющую вечность унылого осознания, что взяты уже все существующие вершины и не к чему больше стремиться в жизни... в жизни длинною в Вечность.
- Частицу моего могущества? - устало переспросил принц, поудобнее сжимая посох. - Что же... возьми!
Смотреть в торжествующе сверкнувшие глаза Седрика не хотелось. Даже не потому, что знаешь, что скрывается за этой маской чуть нетерпеливой почтительности. Не потому, что знаешь, что должно за этим последовать. А наверное, потому, что это - справедливый исход...
"Могу поспорить, ты сейчас считаешь себя очень умным, змееныш!"
Закрыв глаза, Фобос откинулся на спинку трона, лениво вслушиваясь в отголоски битвы за занавесом перехода. Есть в жизни моменты, которые очень хотелось бы пропустить, вычеркнуть, как оставляют за кадром кинофильмов.
- Кондракар ждет тебя, гос-сподин...
"Угу. И дождется - когда нибудь!" - едва сдержав усмешку, князь поднялся с трона, глядя прямо перед собой в пустоту - куда угодно, лишь бы не на выжидательно замершего вассала. Занавес мерцающего света приближался...
"В конце концов я знаю точно - это не последняя попытка!"